Арат из Сикиона (271 — 213 гг. до н. э)

Арат (ок. 315, г. Солы, Киликия — ок. 245 до н. э.), древнегреческий поэт. Жил при дворах царей Антигона II Гоната в Македонии и Селевка I в Сирии. 
Единственное полностью сохранившееся произведение Эрата — его дидактическая поэма «Явления» (лат. Phaenomena et prognostica). 
Явления Арата – описание карты зведного неба и связанных с созвездиями мифов. В ней описывается звёздное небо и звёздные явления согласно учению Евдокса Книдского. Кроме этого, в поэтическую канву стиха включены звёздные мифы и материал, посвящённый погодным и сельскохозяйственным приметам, связанным с синодическими восходами и заходами созвездий и звёзд. Поэма Арата Солийского - древнейшее из дошедших до нас полное описание греческих созвездий. 
Поэма Арата пользовалась большой популярностью, к ней были составлены многочисленные комментарии, наиболее значительный из которых, принадлежащий Гиппарху, дошел до наших дней. На латинский язык «Явления» переводили Цицерон, Цезарь Германик и Авиен; два последних варианта сохранились полностью, переложение Цицерона во фрагментах. Один стих из вступительного обращения к Зевсу стал особенно знаменитым, так как его процитировал апостол Павел, проповедуя в Афинах (Ибо мы Им живем и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: «мы Его и род». Деян. 17:28). 

НЕБЕСНЫЕ ЯВЛЕНИЯ, ПО АРАТУ

В 275 г. до н. э. греческий поэт Арат Солийский написал поэму «Явления», которая пользовалась большим успехом в течение нескольких веков. Одним из следствий этой популярности были многочисленные латинские переводы поэмы. Мы публикуем один из них, сделанный в 15 г. н. э. римским полководцем Цезарем Германиком. Астрономия, изложенная гекзаметром, не была чем-то необычным в рамках эллинистической культуры. Напомним, что термин «эллинизм» в социально-политической истории используется для обозначения периода, началом которого были победы Александра Македонского (334— 323 гг. до н. э.), а концом — завоевание римлянами Египта (30 г. до н.э.); в истории же культуры этим словом обозначается эпоха взаимодействия между греческой и другими средиземноморскими культурами. Начало у обоих периодов общее, поскольку завоевание греками Востока как раз и создало условия для этого взаимодействия, конец же культурного периода не может быть определен с достаточной точностью, так как греки, утратив политическое влияние, не потеряли духовного. Об этом пишет Гораций в одном из своих посланий:  
Греция, взятая в плен, победителей диких пленила, 
В Лаций суровый искусства внеся... 
Как это иногда бывает, события общественной жизни не вызвали изменений в жизни духовной, но сделали их достаточно явными. Переход от маленьких городов-государств классической Греции к огромным монархиям эллинизма сделал очевидным уже давно начавшееся разделение единой культуры на элитарную и массовую, на отдельные области — научную, философскую и литературную, на разные способы выражения — прозаический и поэтический. Эти три деления, касающиеся потребителей культуры, ее содержания и ее формы, определили ее основные свойства, поскольку воспринимались не только как нечто уже данное, но и как проблема. Решать ее можно было, опираясь на культуру классическую. И эта оглядка на прошлое тоже стала существенной чертой эллинизма.
Стремление связать эти разъединенные части культуры, опираясь на литературную традицию, хорошо видно в поэме Арата. Но прежде чем говорить о ней, скажем несколько слов о ее авторе. Арат родился около 315 г. до н. э. в городе Солы в Киликии. Молодость он провел в Афинах, слушая тамошних философов и, может быть, Зенона — основателя стоической школы. Там он познакомился с Антигоном II Гонатом — будущим царем Македонии, который в 276 г. до н. э. пригласил Арата к своему двору. Приехав туда, он сочинил «Гимн к Пану» (не сохранившийся, как и все произведения Арата, кроме «Явлений») в честь бракосочетания своего покровителя. Возможно, что Арат жил также какое-то время в Сирии, где по поручению царя Сирии Антиоха отредактировал «Илиаду» и «Одиссею». Умер он в Македонии в 239 г. до н. э. И современники, и позднейшие биографы называли Арата «многознающим», «разносторонне образованным»; об этом говорят дошедшие до нас перечни его сочинений, где мы находим поэмы о ядах, о противоядиях, о движении планет и т. д. Поскольку главными его темами были астрономия и медицина, некоторые биографы предполагали, что Арат был врачом или математиком. 
Однако самым известным и, очевидно, самым удачным из сочинений Арата была поэма «Явления». В истории ее написания трудно отделить факты от легенд. Известно, что она была написана в Македонии около 275 г. до н. э. По одной версии, Антигон дал Арату книгу Евдокса «Зеркало» и приказал изложить ее стихами, сказав, что в стихах Евдокс будет еще славнее. Другая традиция сообщает, что вместе с Аратом при дворе Антигона жил поэт Никандр Колофонский и что Арат был врачом, а Никандр — астрономом, и Антигон поручил первому написать поэму об астрономии, а второму — о медицине. Не исключено, что каждый сочинил поэму по своей специальности, а потом подписался под произведением другого. 
В этих сообщениях выражена существенная черта дидактической поэзии, какой она стала как раз во времена Арата: случайность выбора темы или даже выбор темы самой неподходящей и неожиданной. Действительно, если Гесиод в «Трудах и днях» или Эмпедокл в поэме «О природе» говорили то, что именно они могли и хотели сказать, то с тех пор, как нормальной формой для философского, научного или моралистического содержания стала проза, поэтам, выбравшим такие темы, приходилось перекладывать в стихи сказанное другими. Таким образом, задачи поэта относились почти исключительно к области формы. А раз так, то чем более неожиданный и неподходящий предмет будет выбран, тем заметнее мастерство поэта; но кроме прославления отдельного автора результатом будет и возвеличивание самой поэзии — универсальность ее языка яснее всего на далеких от нее темах. И не случайно центральное место в описании созвездий занимает Конь, выбивший своим копытом Иппокрену — источник поэтического вдохновения. 
Поэма «Явления» состоит из трех частей: вступления, как бы краткого гимна, обращенного к Зевсу и проникну того духом стоицизма (ст. 1—18); 
Оописания звезд, устройства небесной сферы 1), восходов и заходов созвездий (ст.19—732); описания метеорологических явлений, их примет, предсказаний погоды (ст. 733—1154). Уже в античных изданиях третью часть нередко опускали, и «Явлениями» назывались только первые две части, о которых мы и будем говорить.  Что же сообщается в поэме? Мы можем легко выделить различные слои в тексте, поскольку они и брались из разных источников: 
1. Собственно астрономические сведения: расположение созвездий сначала Северного полушария, затем Южного. Строгого порядка в их перечислении нет, отметим только, что в Северном полушарии движение начинается от Большой и Малой Медведиц и Дракона и в целом идет по часовой стрелке (если иметь в виду глобус, который, возможно, и описывал Арат), в Южном полушарии — от Ориона и против часовой стрелки. Место созвездий указывается по отношению к их соседям и (иногда) по отношению к Большой и Малой Медведицам (в Северном полушарии) и к Ориону (в Южном); устройство небесной сферы, восходы и заходы созвездий. 
2. У каждого созвездия есть имя, и обычно это имя какого-нибудь мифологического персонажа; иногда есть еще специальное мифологическое объяснение того, как данное существо (или предмет) попали на небо (так называемый катастеризм). Таким образом, есть возможность вставлять в поэму мифологические сюжеты или намеки на них. Самая длинная из таких вставок — это рассказ о Деве (ст. 96, ел.); отметим, что отождествление созвездия Девы с богиней справедливости Дике принадлежит Арату. Рассказ о ее восхождении на небо включает миф о веках (в основном взятый из поэмы Гесиода «Труды и дни»), т. е. об ухудшении людей и их жизни. Это мифологизированное морализаторство — одно из проявлений собственно дидактичности, которая выступает в практически полезном, а не в нравоучительном виде, когда речь заходит о тех созвездиях и звездах, которые возвещают наступление жары или бурь и т. п.— тут говорится, что нужно делать моряку и что — земледельцу. 
То, что звезды суть знаки определенной погоды, смены времен года, вообще хода времени, подано в обобщенно-философской (стоической) форме: природные явления — это знаки божества. Но это яснее всего в третьей части поэмы, целиком посвященной метеорологии, которая не рассматривается здесь подробнее, так как она не переведена Германиком. 
Кроме научного, мифологического, дидактического и философского укажем на еще один слой поэмы, который можно назвать литературно-ассоциативным: разбросанные повсюду отзвуки строк Гомера и Гесиода, использование гомеровского языка, гесиодовского стиля и пр. 
Теперь — об источниках поэмы. Для ее научного слоя это были работы Евдокса «Зеркало» и «Явления». Большинство античных комментаторов считало, что Арат ничего не изменил в своем образце; после Гиппарха (в чьем комментарии к Арату только и сохранились отрывки сочинений Евдокса) окончательно было принято, что в астрономии Арат был всего лишь дилетантом. Что касается мифологии, то определенного текста, которым бы пользовался Арат в «Явлениях», указать нельзя; предпочитает он, скорее всего, Гомера и Гесиода; последний служит ему образцом и в дидактических частях поэмы, тем более что в «Трудах и днях» достаточно сведений о звездах, знание которых необходимо земледельцу. Философия в поэме — от Зенона (355— 263) — основателя стоической школы, у которого Арат, по-видимому, учился. Здесь тоже трудно судить, насколько Арат был самостоятелен, а насколько его слова — изложение чужих мнений. 
Разнообразие содержания предопределило читательскую судьбу поэмы. Сначала она была воспринята именно как стихотворное произведение. Сохранились восторженные отклики Каллимаха, знаменитого поэта и критика того времени, его покровителя — египетского царя Птолемея Эвергета и поэта Леонида Тарентского. Внимание к литературным достоинствам «Явлений» было вызвано еще и тем, что Арат был не первым, кто написал стихотворное переложение сочинения Евдокса: Птолемей в своей эпиграмме и биографы Арата упоминают Гегесианакта, Ласа, Гермиппа и многих других, произведения которых до нас не дошли. Всеми было признано, что Арат победил в этом соревновании. Затем к поэме обратились философы, и она, будучи написана при самом возникновении стоической школы, приобрела характер чуть ли не канонического сочинения. Но когда учение стоиков восприняло чужую еще основателям школы и самому Арату астрологию как часть теории о «всемирной симпатии» (т. е. о взаимодействии между всеми частями мира), вступление к поэме и ее третья часть подверглись идеологической и, следовательно, жестокой цензуре: «Прогнозы» были отделены от остального текста, по¬скольку деятельность божества, дававшего людям знаки, не совпадала с естественными законами, не оставляя возможности для далеких связей между расположением звезд и человеческими судьбами; а вступление, в котором в общем виде излагалась раннестоическая теория знаков божества, стало заменяться другими: посвящением Антигону, обращением к неизвестному нам Анклиду и пр. Как написал один из толкователей поэмы: «...(она) была изменена множеством людей... Каждый исправлял ее, как хотел» (Схолии к Арату, Maass, с. 80). Но и в таком урезанном виде она продолжала интересовать философов. Затем наступил черед астрономов. Как к произведению классическому, они отнеслись к поэме всерьез, комментировали и обсуждали ее. До нас дошли фрагменты комментария родосского астронома Аттала (II в. до н. э.), считавшего, что Арат даже улучшил и исправил Евдокса. Но такое отношение продолжалось только до появления комментария Гиппарха, в начале которого сказано: «Видя, что в большей части вещей, весьма важных, Арат расходится с явлениями и с тем, что есть на самом деле, и что Аттал, как и почти все остальные, разделяет его мнения, я решил... для общей пользы письменно указать, что мне кажется ошибочным». После того как Гиппарх доказал, что Арат все содержание поэмы заимствовал у Евдокса и что и у Евдокса, и у Арата много ошибок, поэма опять вернулась в руки философов и грамматиков. 
Мимо нее не прошел и Рим, усердно воспринимавший греческую культуру. Ее перевел латинский поэт - элегик Варрон Атацинский (но, как и его элегии, перевод Арата до нас не дошел), ее перевел и Цицерон — сохранилось около 500 строк, довольно скучных и точных. И вот, несмотря на существование уже по меньшей мере двух латинских переводов, за нее берется Цезарь Германик. 
Германик родился в 15 г. до н. э. Его отцом был Друз, популярный полководец, прославившийся своими походами против германцев; в 4 г. н. э. по приказанию императора Августа его усыновил Тиберий. После смерти Августа Тиберий становится императором, но он нелюбим народом и, главное, войсками; расположенные в Паннонии и Германии легионы восстают, требуя улучшения своего положения; прибывшему усмирять их Германику солдаты предлагают стать императором, но он отказывается, считая это вероломством по отношению к Тиберию — своему приемному отцу и отцу отечества, и обращает междоусобные страсти в патриотические, призывая к походу против германских пле¬мен. Во время этого похода Германик и написал свою поэму. Поход этот не был особенно удачным, но в 17 г. Германик получил триумф в Риме, после чего ему было предо¬ставлено управление восточными провинциями Рима. Германик умер в Сирии в 19 г. в уверенности, что отравлен сирийским наместником Гнеем Пизоном. Некоторые считали, что он был убит по наущению Тиберия, боявшегося его популярности. Честный, кроткий и нечестолюбивый, Германик был отцом Калигулы и дедом Нерона. 
Поэма Германика была написана после 14 г. н. э., поскольку в ней упоминается смерть Августа. С современной точки зрения ее нельзя назвать переводом: автор написал свое вступление, посвященное Августу или Тиберию (подробнее см. примечания); он заменил метеорологическую часть (третью) астрологической (сохранилось лишь несколько фрагментов); во вторую часть он внес многочисленные изменения и дополнения как научного, так и мифологиче¬ского характера. 
Научные исправления сделаны Германиком по Гиппарху. К мифологическим вставкам добавлены варианты (см., например, ст. 157—162). 
Написана эта поэма на исходе золотого века римской поэзии, и поэтому, хотя Германик и был дилетантом, язык его легок, а стих звучен. К тому времени в Риме были созданы такие замечательные произведения дидактического жанра, как трактат «О природе вещей» Лукреция, «Георгики» Вергилия, пародийная поэма Овидия «Наука любви». И перевод Германика действительно удался и стал, пожалуй, самой популярной книгой по астрономии, несмотря на появление в IV в. н. э. нового перевода, сделанного Авиеном, и оригинальных сочинений на латинском языке Манилия и Гигина (не говоря уже о подстрочном прозаическом переложении Арата на латынь в VII в.). Именно поэтому для перевода на русский язык нами был выбран перевод Германика. Добавим также, что если поэма Арата по своим качествам и по читательской судьбе принадлежит скорее истории литературы, чем астрономии, то поэму Германика воспринимали как учебник астрономии, о чем говорят и дошедшие до нас рукописи: они снабжены схолиями (примечаниями), касающимися и астрономии, и мифологических сюжетов, и иллюстрациями с изображениями созвездий. Так, например, в Базельской рукописи IX в.— 36 рисунков пером, изображающих созвездия и устройство планисферы; в Мадридской рукописи XII в.— 43 цветные иллюстрации, где кроме созвездий изображены еще Солнце, Луна, планеты и Зевс — олицетворение самого неба — на орле. 
В печатном виде перевод Германика появился раньше, чем оригинал Арата. Первое издание латинского текста «Явлений» Германика с добавлением фрагментов перевода Цицерона и позднего переложения Авиена вышло в Венеции в 1488 г. Там же в 1499 г. вместе с латинским текстом Германика и фрагментом Цицерона впервые публикуется греческий оригинал Арата. С начала XVI в. один за другим следуют многочисленные переиздания «Явлений» в Базеле, Париже, Лионе, Женеве, Кёльне, Флоренции, Гейдельберге и других центрах книгопечатания. «Явления», бесспорно, принадлежат к числу наиболее известных астрономических произведений позднего Средневековья и Возрождения. 
Поэма Германика переводится на русский язык второй раз. В 1908—1910 гг. в журнале «Гермес» был опубликован перевод, сделанный В. Фохтом. Новый перевод был предпринят, поскольку фохтовский в наше время уже устарел и опубликован в весьма малодоступном издании.Новый перевод был предпринят, поскольку фохтовский в наше время уже устарел и опубликован в весьма малодоступном издании. Публикуемый перевод был сделан в семинаре отделения классической филологии филологического факультета МГУ, руководимом доц. Н. А. Федоровым (филологический факультет МГУ) и доктором физико-математических наук П. В. Щегловым (ГАИШ МГУ). 
Перевод выполнен по изданию Germanici Aratea/Ed. A. Breysig.— Lpz., 1899.